Есть то, чего боитесь вы,
Есть то, чего боюсь и я.
Неизвестный автор

Рёв толпы заглушал всё происходящее на сцене. Впрочем, как раз на сцене сейчас ничего и не происходило — основное действо разворачивалось за кулисами. Именно там музыканты разогревались перед тем, как показать свои умения кучке зрителей. Невидимые зрителям инструменты рычали и хрипели, издавая что-то похожее на ритм, а аппаратура уже давно была подключена и стояла, готовая в любую минуту начать служить для великого дела — музыкального просвещения.
Этот день действительно можно было назвать "Ренессансом Школы №42". Впервые за долгое время, прошедшее с момента выступления безвкусного симфонического оркестра, состоящего из четырёх трубачей и одной зарплаты на всех, директор Реккинс дала добро на то, чтобы в стенах её "любовно нажитого" учебного заведения прозвучала настоящая, живая музыка.
Казалось, что убедить этого человека в чём бы то ни было не представлялось возможным. Женщина старой закалки, державшая в страхе каждого ученика, которая ещё Элвиса Пресли считала признаком дурного вкуса, и вдруг согласится на рок-концерт в недрах образцовой школы? Разве что сам Король Рок-н-ролла об этом и попросит, вдобавок похвалив её чудные духи.
К счастью или же к сожалению, Элвиса ради такого воскрешать не понадобилось - Хэнк Колсон прекрасно справился с этой задачей. И дело было вовсе не в харизме, коей у него, впрочем, было достаточно, нет. Весь секрет крылся в прекрасных взаимоотношениях между управительницей Реккинс и её подопечным Колсоном, который нашёл к ней подход ещё задолго до этого. Иногда человеку требуется довольно мало - всего лишь доброго отношения да внимания. И если тебе не составит труда подойти к нему со всей искренностью и предоставить желаемое - впоследствии ты будешь щедро вознаграждён.
Чутко выслушав пару раз все жизненные проблемы директора Реккинс, Хэнк понял, что однажды и добро может быть на руку. Корыстным человеком он никогда не был, но чувство "услуга за услугу" живёт в каждом. Особенно если хочешь, чтобы о тебе узнали многие. Особенно, если ты являешься участником наикрутейшей рок-группы в твоём городке. Особенно, если ты хочешь сыграть песню на выпускном вечере.
А Хэнк был именно таким парнем, вокалист и гитарист в одном лице — Лемми, упокой его душу, Киллмистер чистой воды. И он желал, чтобы об этом знали все. Дождавшись подходящего момента, он задал заветный вопрос, желая услышать всего одно слово "Да". "Можно ли нам с ребятами сыграть песню на нашем выпускном?". И уж никак Колсон не ожидал услышать вполне логичный ответ "Какую?".
Переговоры заняли недолго и согласие было достигнуто на песне Роулинг Стоунз "Сатисфэкшн". Удовольствие, песня об удовольствии. Нет, точно не непристойная. Точно-точно. Удовольствие же от чего угодно можно получать, верно? Вот, скажем, от занятия любимым делом. Вы не против? Отлично, я очень рад.
И вот он — момент истины. Через считанные мгновения Хэнку Колсону предстояло выйти на сцену вместе со своими тремя мушкетёрами. Следовательно, он сам для них Д'Артаньян, да, он точно Д'Артаньян, как же иначе. Это же Хэнк организовал для них выход в свет. Может, Гэри наконец найдёт себе девушку и развеет миф, что бас-гитаристы никому не нужны.
Кроме полудепрессивного Гэри в группе ещё был ударник Джонсон, который отличался от остальных своих товарищей тем, что реально умел играть на своём музыкальном инструменте, и лучший друг Хэнка, по совместительству клавишник группы Пим Докер, который ради важного мероприятия даже выучил четыре аккорда. Правда, играть мог только два, но и этого с лихвой хватало.
Все выпускники, заряженные положительными эмоциями и алкоголем, уже вовсю горланили имена Колсона и его друзей. Хэнк понимал, что выйти на сцену будет трудно, но не предполагал, что ему будет так страшно. За кулисами инструменты уже начали петь и посвистывать, но что будет, если он сам не сможет открыть рот? А он как-никак вокалист, основное лицо группы.
Нет, всё будет хорошо. Хэнк знал, что с первого ряда на него будет смотреть Джен, эта рыжеволосая красотка, для которой он выбил лучшее место. Он жаждал, чтобы она узнала: Хэнк Колсон способен на многое, чтобы завоевать её сердце. Или же любую другую часть тела, не столь важно, главное, чтобы тот амбал МакКоуч не касался её.
Пора на выход. Одноклассники помогли Джонсону вынести его ударную установку и даже умудрились не уронить её, Гэри и Пим уже вовсю машут публике, а значит, самое время начинать. Поправив ремешок гитары, Хэнк дважды взмахнул рукой, перебирая по воздуху пальцами, будто бы проверяя, работают ли они. Колсон понимал, что как только услышит двойной удар по тарелкам, необходимо будет молниеносно появиться перед публикой. Народ любит эффектные появления.
И вот оно, совсем незаметное касание палочками, затем второе. Каждое живое существо в зале замирает, ожидая мощного взрыва эмоций, после которого даже директор Реккинс будет подёргивать ногой в такт музыке.
Что же, Хэнк Колсон им это обеспечит. Выскочив из-за кулис с гитарой наперевес и увидев активно хлопающих зрителей с радостными лицами, он понял, что слова уже точно не забудет.

Я не могу испытать удовольствие,
Пусть я и пытаюсь, пусть я пытаюсь,
Я не способен...

Только вот швабра, которую Хэнк держал в руках, совсем не была похожа на гитару, а магнитофон, из которого звучала песня Роулинг Стоунз, не представлял собой ничего похожего на многочисленную толпу выпускников и учителей. В актовом зале Школы №42 не было никого живого, кроме Хэнка Колсона и его воображения.
Нет, события музыкального просвещения действительно имели место быть, но это произошло за много лет до того, как вокалист и гитарист наикрутейшей рок-группы в округе стал уборщиком своей бывшей альма-матер. А по сути, было ли какое-нибудь просвещение вообще?
Это же всего лишь было выступление перед кучкой полупьяных подростков, находящихся в эйфории от вступления во взрослую жизнь, и несколько преподавателей, не имеющих осознания того, где они находятся и что они вообще смотрят.
Джен, которая во время припевов в "Сатисфэкшне" сидела с открытым ртом, наградила Хэнка одним-единственным поцелуем в щёку, после чего вновь сбежала к амбалу МакКоучу, вышла за него замуж и поселилась где-то на окраине города. Да и то, Колсон теперь совсем не был уверен, что она тогда открывала рот от восторга, скорее всего Джен просто зевала.
Да и разве кто-то мог быть таким поражённым их концертом, состоящим из одной, малознакомой всем песни? Большинство учащихся просто пришло скоротать время, глядя на своих одноклассников-заучек, пытавшихся выбиться в люди.
А именно таким Хэнк и был, заучкой и неудачником. Это не его харизма убедила миссис Реккинс дать добро на выступление, а её жалость. Она осознавала, что выпускной - последний шанс для неплохого, но занудного парня показать себя. Точно так директор Реккинс чувствовала себя, когда этому же парню спустя годы давала работу уборщика в школе, где он когда-то хотел прославиться.
Группа развалилась спустя пару месяцев после концерта, и дела участников тоже пошли не очень. Гэри утонул в результате несчастного случая спустя несколько лет после памятного дня, и теперь о нём не осталось ничего, кроме небольшого памятника на кладбище да смутного образа в головах тех, кто был с ним знаком. Девушка у него за те несколько лет так и не появилась.
Джонсон продолжил развивать свой талант и вскоре был приглашён сессионным участником в одну известную группу, эмигрировал с ней в Канаду и с тех пор изредка даёт о себе знать мимолётными рождественскими открытками.
Когда нагрянул экономический кризис и Хэнк лишился работы, Пим Докер повёл себя так, как полагается лучшему другу. А именно занял крупную сумму денег у Колсона, чтобы вложить её в свой "гениальный" бизнес-проект, прогорел и исчез. С тех пор о нём ни слуху ни духу.
Хэнку вдруг вспомнился тот пресный симфонический оркестр из четырёх музыкантов. Он подумал, что, в отличии от Д'Артаньяна и его мушкетёров, которых уже давно не было, эти трубачи вполне могли себе до сих продолжать выступать на каких-нибудь миниатюрных площадках перед людьми, которые этого не оценят. Но если эта четвёрка в такие моменты счастлива, значит, во всём происходящем есть какой-то смысл.
С этими мыслями Хэнк в очередной раз макнул швабру в ведро с мыльной водой и провёл тряпкой по полу, оставив ровный блестящий след. Отметив про себя, что стало не особо лучше, Колсон вдруг подумал, что и в его жизни было также — всего лишь маленькая полосочка чистоты на фоне огромной грязной сцены.
Песня в магнитофоне уже давно закончилась и сменилась следующей, но Хэнк всё продолжал мыть пол, на котором предстояло выступать ещё ни одному поколению школьников. И у каждого из них будут свои взлёты и падения, моменты, когда будет казаться, что вот он — пик триумфа, вершина славы. Каждый в итоге чего-то достигнет, будь то всемирная известность или же дно деревянного ящика. Но это будет его судьба, изменить которую, увы, мы иногда не в силах.
Хэнк Колсон так и предавался горьковато-сладкому чувству ностальгии до того времени, пока его рабочий день не был окончен и пришла пора идти домой. И даже дома, лёжа в кровати перед давно не работающим телевизором, ему не давала покоя всего одна вещь. Судьба, музыка, Джен — всё ушло куда-то прочь. Остались только бессмысленные слова.

Звезда. Он был звездой.
Вот в небе родилась и в никуда исчезла
Ещё одна прекрасная и новая звезда.
Ты хочешь мне сказать — она погибла.
Но погоди. Разве она жила?

Ещё один никому не известный автор